СЁКУ НИХОНГИ

25. июл. 2018, Нет комментариев

СЁКУ НИХОНГИ Предательство Когда Ёнэ поняла, что все их попытки попасть в дом тщетны, она стала приходить ночь за ночью к Томодзо и умолять его убрать священные тексты из дома его господина. Снова и снова, под давлением страха, Томодзо обещал это сделать, но потом, с наступлением рассвета, его страх исчезал и он становился сильным и не мог предать того, кому был столь многим обязан. Но однажды ночью Ёнэ решила, что Томодзо ее больше не обманет. Она пригрозила Томодзо ужасными последствиями и вдобавок скорчила такую ужасную гримасу, что Томодзо чуть не умер от страха. Жена Томодзо, Минэ, проснулась и услышала, как ее муж разговаривает со странной незнакомкой. Когда странная женщина-призрак исчезла, Минэ дала мужу коварный совет: он выполнит просьбу Ёнэ, но при условии, что она вознаградит его сотней рё. Через два дня, когда этот злой слуга Томодзо получил свое вознаграждение, он отдал Ёнэ маленький золотой образ Будды, забрал из дома своего господина некоторые священные тексты и закопал на холме сутру, которую читал его господин. Это все позволило Ёнэ и ее госпоже беспрепятственно войти в дом к Синдзабуро. Когда Томодзо пришел следующим утром поприветствовать, как обычно, своего господина, он не получил ответа. В конце концов он зашел в дом и увидел, что там, под москитной сеткой, лежал его господин, а рядом с ним лежали кости женщины. Костлявые руки Цую обнимали за шею того, кто любил ее с такой неистовой страстью, что эта любовь стала причиной его смерти. Приключения Момотаро Однажды одна пожилая женщина стояла у реки и стирала свою одежду. Внезапно она увидела прекрасный персик, плывущий по воде. Это был самый большой персик из тех, которые старушка когда-либо видела за свою жизнь. Так как эта пожилая женщина и ее муж были очень бедны, она немедленно подумала, что персик был бы отличным блюдом им на ужин. Она не смогла найти подходящей палки, чтобы вытащить плод на берег, но внезапно вспомнила следующий стих: Далекие воды горькие, Близкие воды сладкие, Оставь далекие воды И приди в сладкие. Эта маленькая песня помогла, и персик подплывал все ближе и ближе, пока не остановился у ног старой женщины. Она наклонилась и достала его из воды. Женщина была так обрадована своей находке, что не могла больше оставаться стирать и поскорее заторопилась домой. Когда вечером вернулся муж со связкой травы за спиной, старая женщина гордо достала персик и показала его мужу. Старик, голодный и уставший, был очень обрадован появлением такого изысканного блюда. Он быстро сходил за ножом и уже собирался разрезать фрукт, когда тот внезапно раскрылся, и самый милый ребенок, которого можно только себе представить, выпал из него, весело смеясь. Не бойтесь, сказал малыш. Боги узнали, как сильно вы хотите ребенка, и послали меня, чтобы я стал утешением и опорой вашей старости. Старики так сильно обрадовались, что с трудом понимали, что им делать. Каждый по очереди нянчил ребенка, заботился о нем и шептал ему тысячи сладких и нежных слов. Они назвали его Момотаро, или Сын Персика. Когда Момотаро исполнилось пятнадцать, он был гораздо выше и сильнее, чем его сверстники. Кровь великих героев текла у него в венах, а героизм воина заставлял бороться с несправедливостью. Однажды Момотаро пришел к своему приемному отцу и спросил, не отпустит ли он его в далекое путешествие на один остров в Северо-Восточном море. Там обитали демоны, захватившие множество невинных людей, многих из которых съели. Злобность демонов невозможно было описать, и Момотаро решил убить их, спасти бедных узников и привезти с этого острова все награбленное, чтобы отдать своим приемным родителям. Старик совсем не удивился, услышав подобные речи. Он знал, что Момотаро был необычным ребенком. Он был послан с Небес, и старик верил, что ни один демон мира не сможет повредить ему. Так что вскоре отец дал свое согласие сыну, сказав: Иди, Момотаро, срази демонов и верни мир на наши земли. Старуха дала на прощание Момотаро несколько рисовых лепешек, он попрощался со своими приемными родителями и отправился в путешествие. Триумф Момотаро Момотаро отдыхал в тени ограды и ел одну из своих лепешек. Огромный пес подбежал к нему, завыл и обнажил клыки. И что удивительно, пес оказался говорящим. Он потребовал, чтоб Момотаро отдал ему лепешку. Или отдашь мне лепешку, сказал он, или я тебя убью! Но, услышав, что перед ним стоит не кто иной, как известный Момотаро, пес поджал хвост и склонил голову к земле. Пес попросил, чтобы Сын Персика разрешил последовать за ним и во всем помогать ему. Момотаро с радостью принял это предложение и, поделившись половинкой лепешки, отправился в путь вместе с псом. Не успели они далеко уйти, как встретили обезьяну, которая тоже попросила взять ее в услужение к Момотаро. Момотаро взял и ее, но понадобилось какое-то время, чтобы обезьяна и пес кончили ругаться между собой и стали хорошими друзьями. Продолжая свой путь вместе, они повстречали фазана. Врожденная злость пса опять пробудилась, и он бросился вперед и попытался убить ярко оперенную птицу. Момотаро разнял дерущихся, и в конце концов фазан тоже присоединился к их маленькому отряду и гордо вышагивал позади всех. Наконец Момотаро и его спутники достигли берега Северо-Восточного моря. Здесь наш герой нашел лодку, и, преодолев сопротивление и страх пса, обезьяны и фазана, они все вместе уселись в нее, и вскоре маленькое судно уже скользило по голубой поверхности моря. Много дней спустя посреди моря они заметили остров. Момотаро приказал птице лететь вперед, чтобы объявить о его прибытии и предложить демонам сдаться. Фазан полетел над морем и приземлился на крышу огромного замка. Он прокричал послание, добавив, что демоны в знак покорности должны сломать свои рога. Демоны в ответ только рассмеялись, потрясая рогами и лохматыми красными волосами. Затем они метнули металлические копья, целясь прямо в птицу. Фазан ловко уклонился и стал летать над головами демонов. Тем временем Момотаро с двумя спутниками причалил к берегу. Вскоре он увидел двух красивых девушек, плачущих у ручья и чистящих окровавленные одежды. О! воскликнули они жалобно, все мы дочери даймё, ныне пленницы Повелителя демонов на этом ужасном острове. Вскоре он убьет нас. Никто не придет к нам на помощь! Сказав это, девушки заплакали еще громче. Не бойтесь! сказал Момотаро. Я пришел сюда с целью сразить этих злобных врагов. Покажите мне путь в замок. Так Момотаро, пес и обезьяна через маленькую дверцу проникли в замок. Попав в замок, они сразу же бросились в бой. Многие демоны так напугались, что попадали со стен и разбились на мелкие кусочки. С оставшимися демонами Момотаро и его товарищи быстро покончили. Все враги были уничтожены, кроме Повелителя демонов, который мудро решил сдаться и умолял, чтобы ему сохранили жизнь. Нет, жестко сказал Момотаро. Я не стану сохранять твою злобную жизнь. Ты замучил множество ни в чем не повинных людей и грабил страну слишком много лет. Сказав это, он оставил демона под присмотром обезьяны, а сам прошел по всем комнатам замка, освобождая бесчисленных пленников. Там же он нашел немалые сокровища. Обратное путешествие было очень радостным. Пес и фазан тащили сокровища, а Момотаро вел Повелителя демонов. Момотаро помог добраться дочерям даймё и другим пленникам этого острова домой. Вся страна праздновала его победу, но никто так не радовался, как приемные родители Момотаро, которые доживали свои дни в мире и достатке благодаря огромным сокровищам демонов, что Момотаро привез им. Господин Сумка с Рисом Однажды великий Хидэсато пришел к мосту, что перекинут через красивое озеро Бива. Он уже собрался перейти озеро, когда заметил огромного дракона, который крепко спал прямо у него на пути. Хидэсато, не мешкая ни секунды, перелез через чудовище и отправился дальше. Не успел он далеко отойти, как услышал, что кто-то окликает его. Он оглянулся и на месте дракона увидел церемонно кланяющегося ему человека. Выглядел он довольно странно, а на его красных волосах лежала корона в форме дракона. Я Дракон-Повелитель озера Бива, объяснил красноволосый человек. Минуту назад я принял облик ужасного чудовища, надеясь найти воина, что не испугается меня. Вы, мой господин, не выказали страха, и я очень возрадовался этому. Огромная многоножка спускается вон с той горы, проникает ко мне во дворец и уничтожает моих детей и внуков. Один за другим они становятся пищей этого жуткого чудовища. И я боюсь, что скоро, если ничего не сделать, чтобы убить его, я сам стану жертвой многоножки. Я долго ждал храброго воина. До сих пор все воины, что видели меня в обличье дракона, сразу убегали. Вы храбрый человек, и я прошу вас убить моего злейшего врага. Хидэсато, всегда охотно ищущий приключений, особенно если они были рискованными, сразу согласился посмотреть, что он может сделать для дракона. Когда Хидэсато добрался до дворца дракона, он увидел, что тот был поистине великолепен и едва уступал по красоте дворцу морского бога. Героя угощали цветками и листьями лотоса, он ел деликатесы, разложенные перед ним, изящными эбонитовыми палочками. Пока он пировал, десять золотых рыбок танцевали для него, а прямо позади них десять карпов играли чудесную музыку на кото и сямисэн. И только Хидэсато подумал о том, как хорошо его здесь развлекают и каким хорошим вином угощают, вдруг все услышали жуткий звук, как будто дюжина раскатов грома звучала одновременно. Хидэсато и Дракон-Повелитель поспешно поднялись и выбежали на террасу. Они увидели, что гора Миками стала практически неузнаваемой с вершины до подножья она была покрыта огромными кольцами гигантской многоножки. На ее голове пылали два огненных шара, а сотни ног были подобны спиралевидной цепочке из сотен колышущихся огней. Хидэсато наложил стрелу на тетиву своего лука и натянул ее изо всех сил. Стрела пронзила ночь и попала многоножке точно в середину головы, но отскочила, не причинив видимого вреда. И вновь Хидэсато послал стрелу, и вновь та, ударив чудовище, бессильно отскочила и упала на землю. У Хидэсато осталась лишь одна стрела. Внезапно вспомнив о магическом свойстве человеческой слюны, он на секунду сунул наконечник стрелы себе в рот и затем, положив стрелу на тетиву, тщательно прицелился. Последняя стрела точно поразила цель и пронзила мозг чудовища. Многоножка перестала двигаться, свет ее глаз и ног постепенно потух, и озеро Бива вместе с дворцом погрузилось в абсолютный мрак. Гром прогремел, сверкнула молния, и на мгновение показалось, что обрушился дворец дракона. На следующий день, однако, шторм утих. Небо очистилось, солнце светило так же ярко, как и раньше. В мерцающем голубом озере покоилось тело огромной многоножки. Дракон и его приближенные были очень обрадованы, когда узнали, что их ужасный враг повержен. В честь Хидэсато опять устроили пир, еще более богатый, чем прежний. Когда он, наконец, покинул дворец, его сопровождала процессия из рыб, внезапно превратившихся в людей. Дракон-Повелитель одарил нашего героя пятью ценными подарками двумя колоколами, сумкой с рисом, свертком шелка и горшком для варки пищи. Дракон-Повелитель проводил Хидэсато до моста, где с неохотой отпустил его, и процессия, несущая дары, отправилась дальше. Когда Хидэсато добрался до дома, слуги Дракона-Повелителя положили дары и в ту же секунду исчезли. Подарки были не простыми дарами. Сумка с рисом оказалась неистощимой, не было конца шелку из свертка, а горшок для варки пищи мог варить ее без огня. Лишь колокола были обычными, без всякого волшебства, и их подарили ближайшему храму. Хидэсато стал богатым, и слава о нем разошлась далеко. Люди больше не звали его Хидэсато. С тех пор его имя Тавара Тода Господин Сумка с Рисом

Иссумбоси Однажды пожилая супружеская пара, у которой не было детей, отправилась в храм бога Сумиёси и стала молиться о том, чтобы бог благословил их и подарил им ребенка, пускай даже он будет не больше, чем палец на руке. Из-за занавеса в храме послышался голос, который сообщил старикам, что их желание будет выполнено. В свое время пожилая женщина родила мальчика, и они с мужем увидели, что этот крошечный человечек был не больше, чем мизинец. Они очень рассердились, решив, что бог Сумиёси поступил с ними очень жестоко, хотя на самом деле он просто буквально выполнил их желание. Малыша назвали Иссумбоси, и каждый день родители ждали, что он вырастет, как другие мальчики, но ему исполнилось уже тринадцать лет, а он все оставался таким же крохотным, как и при рождении. Постепенно его родители отчаялись, их самолюбие ранило и то, что соседи называли их сына «мизинчиком» или «кукурузным зернышком». Это так их раздражало, что они решили прогнать Иссумбоси. Малыш не стал жаловаться. Он попросил родителей дать ему швейную иглу, заменившую меч, небольшую деревянную чашку и палочки для еды.С этими вещами он отправился в странствия. Деревянная чашка стала ему лодкой, а палочки для еды веслами. Так он и плыл по реке и в конце концов приплыл в столицу Японии, город Киото. Иссумбоси бродил по этому городу, пока не увидел большие ворота под крышей. Без колебаний он вошел в них и, очутившись в передней роскошного дома, воскликнул очень тонким голосом: Я прошу оказать мне честь и обратить на меня внимание! Это был дом знатного вельможи, первого министра, по имени Сандзё, который стоял рядом с мальчиком, когда услышал этот тонкий голос, но прошло некоторое время, пока он обнаружил, кому он принадлежит. Когда это произошло, министр был в восторге от своего открытия и в ответ на просьбу малыша разрешить ему жить в доме знатного господина охотно согласился. Мальчик оказался очень смышленым, и все в доме полюбили его. Только и слышно было: Иссумбоси, Иссумбоси! Но больше всего его полюбила дочь министра, и куда бы ни шла она, всегда брала Иссумбоси с собой. Однажды дочь министра вместе с Иссумбоси отправилась на поклонение в храм богини Каннон. Когда они возвращались обратно, два они набросились на них. Иссумбоси выхватил из-за пояса свой меч-иглу и, громко бросив вызов злым они, стал размахивать своим мечом перед их злобными лицами. Один из они презрительно засмеялся. Ха, сказал он. Я могу просто проглотить тебя так, как баклан глотает форель, более того, ты, смешная маленькая горошина, я именно так и сделаю! Первый они открыл свою пасть, и Иссумбоси почувствовал, как он проскакивает в огромную глотку и летит вниз. В конце концов, он поднялся на ноги в огромном и темном желудке демона. Иссумбоси ничуть не испугался и начал тыкать в стенки желудка демона своим мечом. Злой дух вскрикнул, закашлялся и выплюнул малыша. Второй они, видевший несчастье, постигнувшее его приятеля, был очень зол и попытался проглотить маленького Иссумбоси, но у него ничего не вышло. В этот раз Иссумбоси удалось забраться в ноздрю демона, и, когда добрался до конца того, что показалось ему длинным и мрачным туннелем, он начал втыкать свой меч в глаз они. Демоны, ошалев от боли, со всех ног бросились бежать. Ясно без слов, что дочь министра была в восторге от храбрости Иссумбоси и сказала, что ее отец наверняка наградит Иссумбоси, когда узнает об их ужасном приключении. Только собрались они домой, как вдруг девушка увидела на обочине дороги небольшую деревянную колотушку. О!сказала она.Это, наверное, злобные они обронили второпях. Это не что иное, как волшебная колотушка. Нужно просто пожелать что-нибудь и постучать колотушкой по земле, и любое желание исполнится. Мой храбрый Иссумбоси, скажи мне, чего ты желаешь больше всего на свете? Подумав немного, малыш сказал: Благородная госпожа, я бы хотел стать такого же роста, как другие люди. Девушка, постучав колотушкой по земле, крикнула: Пусть станет большим Иссумбоси! Вдруг Иссумбоси стал расти, становился все выше и выше и, наконец, превратился в красивого рослого юношу. Такое чудесное превращение пробудило любопытство императора, и Иссумбоси был вызван ко двору. Император был в таком восторге от юноши, что засыпал его подарками и назначил на высокую должность. В конце концов, Иссумбоси стал знатным господином и женился на дочери министра Сандзё. Кинтаро Саката Курандо был воином и телохранителем императора. Хотя он считался храбрым и искусным в военном ремесле человеком, он был способен и к нежным чувствам и, когда еще был на службе, полюбил прекрасную даму по имени Яэгири. Некоторое время спустя Курандо попал в немилость, вынужден был оставить службу при дворе и стать странствующим торговцем табаком. Яэгири очень сильно переживала потерю своего возлюбленного. Ей удалось бежать из дома, и она тоже странствовала по стране в надежде найти Курандо. Прошло много времени, пока она, наконец, нашла его, но бедняга, который, несомненно, тяжело переживал свой позор и унижение, оборвал свою несчастную жизнь и покончил с собой. Когда Яэгири похоронила любимого, она удалилась в горы Асигара, где родила сына и назвала его Кинтаро. Выросший в глуши гор, Кинтаро с младенчества обладал великой физической силой, и по мере того, как он подрастал, все больше увеличивалась его сила. Когда ему было пять лет, мать дала сыну топор, которым он рубил деревья так быстро и легко, как будто был опытным лесорубом. Горы Асигара были пустынными и безлюдными, и здесь не было детей, с которыми Кинтаро мог бы играть. Но Кинтаро подобрал себе друзей среди обитавших в горах зверей: оленя, зайца, обезьяну и медведя, и за короткое время научился звериному языку. Однажды, когда Кинтаро сидел на склоне горы, окруженный своими любимцами, он решил развлечься, затеяв с ними шутливую дружескую борьбу. Старый добрый медведь пришел в восторг от этого предложения и сразу начал рыхлить землю, чтобы приготовить площадку для борьбы. Когда все было готово, борьбу начали заяц и обезьяна, а олень стоял рядом, подбадривал их и следил за тем, чтобы соблюдались правила. Силы оказались равны, и Кинтаро проявил такт, наградив каждого борца вкусными рисовыми лепешками. После такого приятного развлечения Кинтаро возвращался домой в сопровождении преданных друзей. Через некоторое время они подошли к бурной горной реке, и звери спросили Кинтаро, как они смогут перебраться через эту реку. Кинтаро, обхватив своими сильными руками ствол дерева, вырвал его с корнем и перебросил ствол через реку в качестве моста. Случилось так, что знаменитый Минамото Ёримицу и его слуги увидели этот незаурядный поступок. Ёримицу сказал своему слуге Ватанабэ Исуна: Этот ребенок поразителен. Нужно узнать, где он живет и все подробности о нем. Итак, Ватанабэ Исуна последовал за Кинтаро и вошел в дом, где тот жил со своей матерью. Мой господин, сказал он, благородный Ёримицу, приказал мне узнать, кто такой твой удивительный сын. Когда Яэгири рассказала ему свою историю и сообщила, что отцом ее юного сына был Саката Курандо, слуга удалился, чтобы пересказать господину Ёримицу все, что он услышал. Ёримицу так понравилась история, которую ему пересказал Ватанабэ Исуна, что он сам отправился к Яэгири и предложил: Если ты отдашь мне своего сына, я сделаю его самураем. Женщина охотно согласилась, и Кинтаро ушел с великим героем, который дал ему имя Саката Кинтоки. Впоследствии Саката Кинтоки стал великим воином, и о его замечательных подвигах рассказывают до сих пор. Дети считают его своим любимым героем, и маленькие мальчики, стремящиеся подражать силе и храбрости Саката Кинтоки, носят его портрет на своей груди. Приключения Васобиэ Сикая Васобиэ, молодой человек из Нагасаки, обладал обширными знаниями, но не любил большого скопления людей. На восьмой день девятого месяца, чтобы ему не досаждали поклонники полной луны,он сел в лодку и отплыл от берега довольно далеко, как вдруг небо помрачнело. Он попытался вернуться, но ветер порвал парус и сломал мачту. Беднягу три месяца носило по волнам, пока он не попал, наконец, в море Грязи, где чуть не погиб от голода, потому что в нем не было рыбы. В конце концов он очутился на гористом острове. Воздух на острове благоухал ароматами многочисленных цветов и растений, и там он нашел ручей, вода которого восстановила силы путешественника. На этом острове также стоял прекрасный город. Жители города проводили все свое время в поисках удовольствия. На острове не оказалось болезней и смертей жители были бессмертны, но вечную жизнь многие из них воспринимали как тяжелое бремя и старались избавиться от него, изучая магическое искусство смерти и воздействие отравленной пищи. Например, такой как рыба-шар,обсыпанная золой и измельченной плотью русалок. Там Васобиэ прожил двадцать лет, и ему надоел этот остров. Он несколько раз пытался покончить жизнь самоубийством, но его преследовала неудача. Тогда Васобиэ отправился в путешествие в «Три Тысячи Миров», о которых говорится в буддийских священных текстах. Он побывал в стране Бесконечного Изобилия, в стране Обманщиков, в стране Любителей Древностей, в стране Парадоксов и, наконец, в стране Великанов. После того как Васобиэ пять месяцев летел в полной тьме на спине аиста, он оказался в стране, где светит солнце, где деревья были десятки метров в обхвате, где трава была величиной с бамбук, а мужчины двадцатиметрового роста. В этой необычной стране Васобиэ подобрал великан, принес его к себе домой и накормил единственным зернышком риса, при этом сам он использовал палочки для риса величиной с небольшое дерево. Несколько недель Васобиэ пытался обучать гиганта религиозным догматам своего мира, но тот только смеялся и сказал, что такому малышу, как Васобиэ, не дано понять образ жизни великанов, потому что их мудрость соответствует их росту

Горы Оэяма Во времена правления императора Итидзё немало жутких историй ходило в Киото о демоне, живущем на горе Оэяма. Демон мог принимать множество обличий. Время от времени он появлялся в образе человека, проникал в Киото и оставлял дома без возлюбленных сыновей и дочерей. Этих юношей и девушек он отводил в свой замок в горах и, как это ни печально, после насмешек над ними вместе с остальными демонами устраивал большой пир, где они и сжирали этих бедных жертв. Однажды один влиятельный господин по имени Кимитака потерял свою прекрасную дочь. Она была похищена повелителем демонов, Сютэн Додзи. Когда новость об этом достигла ушей императора, он созвал совет и спросил, как им победить чудовище. Его министры, подумав, сказали, что есть один человек, по имени Райко, отважный воин, и посоветовали послать его с несколькими спутниками для выполнения этого хотя и опасного, но в то же время достойного задания. Райко выбрал пять спутников и рассказал им о том, что им предстоит сделать, отправиться в опасное путешествие и сразить повелителя демонов. Он объяснил, что для того, чтобы достичь успеха, действовать им нужно будет хитростью, а не силой. Они решили переодеться в одежды ямабуси и так отправиться в путь. Доспехи и оружие решено было нести аккуратно, спрятанными в безобидных на вид узелках за спиной. Перед тем как отправиться в путь, двое воинов пошли помолиться в храм Хатимана, двое в синтоистский храм в Сумиёси, а двое к храму в Кумано. После того как воины попросили богов благословить их поход, они отправились в путь и в должное время достигли провинции Тамба. Прямо перед ними возвышалась гора Оэяма. Конечно же, демон выбрал самую непроходимую гору. Могучие скалы и темные леса преграждали им путь во всех направлениях, бездонные пропасти неожиданно открывались у них под ногами. Тяжек был их путь, и когда мужество уже почти оставило храбрых воинов, внезапно перед ними предстали трое старцев. Поначалу к неожиданно появившимся старцам воины отнеслись с подозрением, которое, однако, вскоре сменилось дружелюбием и благодарностью. Эти старцы были теми самыми богами, которым воины молились до того, как отправиться в путь. Один из них подарил Райко бутылку с волшебным сакэ, называемым Симбэн-Кидоку-Сю (Бодрящий Людей, но Ядовитый для Злых Духов). Старик посоветовал Райко, чтобы тот каким-нибудь образом умудрился дать выпить этот напиток Сютэн Додзи. Как только демон это сделает, сакэ в тот же миг парализует его, и он станет легкой добычей для воинов. Как только старцы отдали бутылочку с волшебным сакэ и объяснили, что с ним делать, магический свет окружил их и они пропали в облаках. Райко и его воины, весьма ободренные встречей с богами, продолжили свой путь. Внезапно они вышли к ручью и заметили красивую девушку, стиравшую окровавленную одежду в бегущей воде. Она горько плакала, утирая слезы длинным рукавом своего кимоно. Когда Райко спросил, кто она, та отвечала ему, что она принцесса, одна из несчастных узников повелителя демонов. Когда же она узнала, что не кто иной, как великий Райко, стоит перед ней и что он и его воины пришли убить отвратительное чудовище этой горы, девушка преисполнилась радости и в конце концов проводила маленький отряд в огромный дворец из черного металла. Стражникам она объяснила, что ее спутники это бедные ямабуси, ищущие временного убежища. Пройдя длинными коридорами, Райко и его воины оказались в большом зале. В одном конце его сидел ужасный повелитель демонов. Он был огромного роста, кожа его была ярко-красной, а волосы белыми. Когда Райко кротко поведал ему, кто они такие, демон, скрывая свое веселье, повелел им садиться и присоединиться к пиру, который как раз должен был начаться. Затем он хлопнул в свои красные ладоши, и в тот же миг множество красивых девушек вбежало в зал, неся в изобилии еду и напитки. Райко, увидев этих девушек, понял, что и они некогда жили счастливо в своих домах в Киото. Когда пир был в самом разгаре, Райко достал бутылку с волшебным сакэ и вежливо предложил демону попробовать его. Демон, ничего не подозревая, выпил немного сакэ и нашел его настолько вкусным, что попросил еще чашку. Другие демоны тоже попробовали волшебное вино, а пока они пили, Райко и его товарищи танцевали. Вскоре волшебные свойства напитка начали действовать. Повелитель демонов вначале просто задремал, а потом и вовсе уснул со своими приятелями. Тогда Райко вскочил на ноги, вместе со своими воинами облачился в доспехи и приготовился к битве. И вновь явились три старца и сказали: Мы крепко связали руки и ноги демону, так что тебе нечего бояться. Пусть воины твои отсекут его конечности, ты же отруби голову. Затем убейте остальных они, и на этом ваша служба будет исполнена. Сказав это, божественные создания исчезли. Райко повергает демона Райко и его воины с обнаженными мечами осторожно приблизились к спящему демону. Сильно размахнувшись, Райко ударил мечом по шее демона. Отрубленная голова вдруг взлетела в воздух, струи пламени ударили из ее ноздрей, опалив храброго Райко. Еще раз взмахнул он мечом, и на этот раз ужасная голова упала на пол и более не шевелилась. Спустя какое-то время храбрые воины покончили и с остальными демонами. С радостью вышли они из огромного металлического дворца. Пять воинов Райко несли чудовищную голову повелителя демонов, и эту мрачную процессию сопровождала толпа счастливых девушек, наконец-то освобожденных из ужасного плена и имеющих возможность вскоре вновь пройтись по улицам Киото. Демон-Паук Вскоре после событий, описываемых в предыдущей легенде, случилось так, что храбрый Райко серьезно заболел и некоторое время был вынужден находиться в своей комнате. Каждый раз около полуночи маленький мальчик-слуга приносил ему лекарство. Мальчика Райко не знал, а так как у него в доме было множество слуг, подозрений это поначалу не вызывало. Райко становилось все хуже и хуже, и всегда именно после того, как он принимал лекарство, принесенное мальчиком-слугой, поэтому он начал подозревать, что его болезнь вызвана чем-то сверхъестественным. Наконец Райко спросил своего главного слугу, знает ли тот что-либо о мальчике, что приходит к нему в полночь. Но ни этот слуга, ни кто-либо другой не знал ничего о нем. К тому времени сомнения уже переполнили душу Райко, и он решил разузнать, в чем тут дело. Когда в полночь мальчик-слуга опять пришел к нему, Райко швырнул чашку ему в голову и выхватил меч, собираясь убить его. Резкий крик раздался в комнате, и вдруг то, что когда-то было мальчиком, выбежало из спальни и что-то бросило в Райко. Это оказалась огромная толстая липкая паутина, так прочно опутавшая Райко, что он с трудом мог двигаться. Как только он рассек паутину своим мечом, его тут же оплела следующая. Райко позвал на помощь, и главный слуга, встретив негодяя в одном из коридоров, хотел задержать его своим мечом. Но демон и на него накинул паутину. Когда слуга сумел наконец освободиться и бросился в комнату своего хозяина, то обнаружил, что тот тоже стал жертвой Демона-Паука. Вскоре Демон-Паук был обнаружен в пещере. Он выл от боли, и кровь текла из раны на его голове. Демона тут же убили, и с его смертью исчезла странная причина серьезной болезни Райко. С этого часа к герою возвратились его сила и здоровье, и был дан роскошный пир в честь счастливого события. Другая версия Так случилось, что Райко покинул Киото вместе с Цуна, самым преданным своим вассалом. Когда они пересекали равнину Рэндаи, то увидели взлетающий в воздух череп, летящий, как будто подгоняемый ветром; череп исчез в местечке, называемом Кагура-га-Ока. Райко и его вассал, следящие за исчезновением черепа, вдруг заметили перед собой большой разрушенный дом. Райко вошел в этот ветхий дом и увидел женщину весьма странной внешности. Она была одета в белое, ее волосы были также белы; женщина открыла глаза маленькой палочкой и верхние веки откинула назад, так что они покрыли ее голову, как шляпа; затем прутом открыла рот и позволила груди упасть на колени. Вот что она поведала удивленному Райко: Мне двести девяносто девять лет. Я служила девяти хозяевам, и дом, в который вы вошли нынче, является логовом демонов. Выслушав эти слова, Райко пошел на кухню и, взглянув сквозь окно на небо, понял, что близится буря. Пока он стоял, разглядывая, как собираются темные облака, он услышал звук шагов, вслед за которыми большая ватага демонов заполнила комнату. Помимо этих сверхъестественных существ Райко заметил женщину, одетую как монахиня. Она имела маленькое тело, обнаженное до талии, лицо величиной два фута в длину, а руки ее были белыми как снег и тонкими как нити. Ужасное создание засмеялось и вдруг растаяло как туман. Райко услышал призывный крик петуха и решил, что призрачные гости его больше не побеспокоят; но тут вновь послышались шаги, и на этот раз он увидел не отвратительную ведьму, а прекрасную девушку, более изящную, чем ветви ивы, колышущиеся на ветру. Когда Райко посмотрел на эту восхитительную девушку, то на время ослеп от ее красоты. Как только зрение окончательно вернулось к нему, он обнаружил, что весь опутан паутиной. В одно мгновение он ударил девушку мечом, и она исчезла. Райко увидел, что ударил ее очень сильно, прорубив деревянный пол и камень фундамента под ним. К тому моменту Цуна присоединился к своему господину, и оба обнаружили, что меч Райко покрыт белой кровью. Но все неприятности были уже позади. После долгих поисков Райко и его вассал нашли пещеру, в которой сидело многоногое чудовище с огромной лохматой головой. Огромные глаза чудовища светились как солнце и луна, и оно громко воскликнуло: Я страдаю, и мне больно! Когда Райко и Цуна подобрались поближе, они разглядели рану от меча на теле чудовища. Герои вытащили его из логова и отрубили ему голову. Из глубокой раны в животе хлынул поток из девятнадцати сотен и девяносто черепов и куча пауков размером с ребенка. Райко и его товарищ поняли, что это чудовище Демон-Паук. Когда они разрезали тушу демона, то обнаружили среди всего прочего останки многочисленных человеческих тел. Жадность Райко Жил в одной деревне богатый человек, которого звали Райко. Кроме того, что он был очень богат и богатство свое всегда носил в оби, он был очень жадным. К старости его жадность возросла, и однажды он даже решил выгнать всех своих верных слуг, верой и правдой служивших ему, чтобы не тратить денег на их содержание. Однажды Райко серьезно заболел лихорадкой, да так, что вскоре зачах почти до смерти. На десятую ночь этой болезни бедно одетый бонза появился у его одра, спросил, как тот поживает, и добавил, что давно ждет, что они унесет его. Эти слова, высказанные священником не слишком мягко, очень разозлили Райко, и он потребовал, чтобы священник убирался прочь. Но бонза, вместо того чтобы уйти, сказал: Есть одно лекарство от твоей болезни, Райко, ты должен расстаться со своим оби и раздать деньги беднякам. Нахальство и упорство священника разозлило Райко еще больше. Он выхватил кинжал и попытался убить доброго бонзу. Священник, ни капельки не испугавшись, сказал, что он прослышал о его намерениях выгнать верных слуг из-за своей жадности и потому пришел к нему ночью, чтобы выпустить его кровь. И вот, сказал священник, я добрался до своей жертвы! И с этими словами он задул свет. Перепуганный Райко ощутил присутствие какого-то призрачного существа перед собой. Старик вслепую ударил кинжалом и поднял такой шум, что его верные слуги тут же вбежали в комнату с фонарями. При свете они увидели челюсть ужасного чудовища, лежащую рядом с ложем старика. Следуя за маленькими капельками крови, слуги Райко добрались до небольшой горы в самом конце сада. В горе имелась большая нора, где была видна верхняя часть огромного паука. Чудовище просило слуг предупредить своего хозяина, что не стоит бороться с богами и чтобы в будущем он не был таким жадным. Когда Райко услышал эти слова от своих слуг, он раскаялся и отдал большую сумму денег беднякам. Инари принял вид паука и священника, чтобы преподать жадному старику урок

СЕКУ НИХОНГИ

25. июл. 2018, Нет комментариев

СЕКУ НИХОНГИ

До сих пор мы показывали японского художника только как мастера миниатюры, а он тем не менее может верно и действенно изобразить богов и богинь своей страны, проиллюстрировать многие мифы и легенды, связанные с ними. Ему нет равных в изображении красоты, но он не менее искусен и в изображении ужасного, ибо никакие художники, исключая лишь китайских, не были так искусны в изображении сверхъестественного. Какой контраст между изысканными изображениями Дзидзо, Будды или Каннон и живописными изображениями японских злых духов! Крайнюю красоту и крайнее уродство можно найти в японском искусстве; и те, кто любит картины с изображением Фудзиямы и красавиц Утамаро, ужаснутся, глядя на картины, изображающие сверхъестественных существ.

Чудесное в японском искусстве Среди легенд есть истории, связанные с оживанием японских произведений искусства. Это легенда о Хидари Дзингоро, известном скульпторе, чьи шедевры оживали после окончания работы. Или, например, легенда о том, как неким крестьянам надоедало какое-то дикое животное, портящее их сады. Наконец они обнаружили, что незваный гость был огромной черным конем. Когда они преследовали ее, она внезапно исчезла в одном из храмов. Жители вошли в храм и обнаружили рисунок художника Канасока, на котором была изображена огромный черный жеребец, взмыленный от недавнего бега. Великий художник тут же нарисовал веревку, привязывающую животное к столбу, и с тех пор и по сей день сады крестьян остаются в безопасности. Другая история рассказывает, что однажды, когда великий художник Сэссю был маленьким, он провинился и в наказание был тайно заперт в буддийский храм. Используя проливаемые им обильные слезы в качестве чернил, а палец ноги как кисть, малыш сделал набросок нескольких крыс на полу. Внезапно они ожили и перегрызли веревку, связывающую их юного создателя. Привидения и демоны Смотреть на изображение на японском рисунке привидений, демонов и других сверхъестественных существ почти так же страшно, как встретить их наяву. Привидения изображены с длинными шеями, на которых покоится ужасное и злобное лицо; причем их шеи такие длинные, что кажется, что головы с дьявольским и отвратительным выражением лица могут смотреть на все и внутрь всего. Вурдалак, хотя и представлен в японском искусстве в виде трехлетнего ребенка, имеет красно-коричневые волосы, очень длинные уши и часто изображается поедающим тела мертвецов. Впечатление от этой части японского искусства усиливается до невероятной степени, а существующее у японских художников внутреннее понимание образа привидений настолько сильно и зловеще, что не хотелось бы встретить их и при ясном свете, а еще меньше в ночи. Сад Черепов Изображение сада японским художником, с соснами, каменными фонарями и озерами, окруженными азалиями, обычно невероятно красиво. Хиросигэ, как и многие японские художники, рисовал сады, покрытые снегом, но на одной из его картин он изобразил, как снег превращается в груды черепов, эту фантастическую идею он позаимствовал из «Хэйкэ-моногатари». Не нужно думать, что когда японский художник изображает какие-нибудь сверхъестественные существа или сцену из легенды, он ограничивается только картинами мрака и ужаса. Конечно, даже мрак и ужас изображаются с воодушевлением и драматизмом, но многие произведения искусства изображают богов и богинь старой Японии с изяществом и шармом. Сон Росэя Японские изделия часто украшены сценами из некоторых древних легенд. На каждой цуба (гардах мечей) мы можем увидеть сосну, на ветвях которой сидят люди. Один человек несет флаг, а двое других играют на музыкальных инструментах. Существует забавная легенда, связанная с этим старым изящным рисунком. Несмотря на то что легенда появилась в Китае, она заслуживает упоминания в данной книге, так как это одна из тех причудливых китайских легенд, которые вплелись в японскую литературу и искусство и стали одной из любимых тем для японских художников, театра Но и лирических драм Японии. Когда-то, в древние времена, Росэй (кит. Лу-шэнь) пришел в маленькую гостиницу в Кантане (кит. Ханьдань) настолько изнуренный путешествием, что крепко уснул, коснувшись головой подушки. Это была не обычная подушка, а Волшебная Подушка Снов. И как только Росэй уснул, к нему пришел посланник и сказал: Меня послал император из Ибара. Я должен сказать тебе, что его величество хочет оставить трон и поставить тебя на свое место. Соблаговоли же войти в паланкин, ожидающий тебя, и носильщики быстро отнесут тебя в столицу Росэй, невероятно удивленный тем, что услышал и увидел, вошел в паланкин, усыпанный драгоценными камнями, сверкающими красками, и его отнесли в удивительную страну.

Росэй оказался в волшебной стране, где природа либо забыла свои законы, либо люди этой страны придали ей такой чудесный вид. На востоке находился серебряный холм, из-за которого светило золотое солнце, а на западе был золотой холм, из-за которого светила луна. Судя по этой очаровательной истории, можно предположить, что это была не просто страна вечной молодости, но страна, где природа соединила все сезоны вместе, где всегда были живы цветы и ни один из них никогда не увядал. Росэй жил и царствовал в своей прекрасной стране пятьдесят лет, и однажды к нему пришел министр и предложил ему выпить эликсир жизни, чтобы он мог, как и его подданные, жить вечно. Росэй выпил эликсир жизни. Он принял как должное то, что обманул смерть, и жил в поэзии, давал роскошные праздники своим придворным праздники, которые видели и солнце и луну одновременно, где танцевали прекрасные девы и где не прекращались музыка и песни. Но так случилось, что эти веселые праздники, эта пышность цвета оказались не бесконечными, так как однажды Росэй проснулся и обнаружил, что отдыхает на подушке в гостинице. После такого фантастического приключения Росэй пришел к выводу, что жизнь — это сон, человеческие амбиции — тоже сон, и, приняв это учение Будды, возвратился к себе домой. Призрак какэмоно Савара был учеником в доме художника Тэнко, доброго и знающего учителя. Савара же даже в начале обучения искусству подавал значительные надежды. Кими, племянница художника Тэнко, посвятила все свое время заботам о дяде и управлению его хозяйством. Кими была красавицей, и очень скоро отчаянно влюбилась в Савара. Молодой ученик находил ее очаровательной, такой, за которую можно умереть, если понадобится, и в глубине своего сердца тоже тайно любил ее. Однако свою любовь, в отличие от Кими, он не показывал, так как ему нужно было делать свою работу и стремиться стать хорошим художником. Однажды Кими пришла к Савара и, не сумев больше скрывать свои чувства, рассказала ему о своей любви и спросила его, не хочет ли он жениться на ней. Задав вопрос, она поставила чай перед своим возлюбленным и стала ждать ответа. Савара ответил на ее чувства, сказал, что он будет счастлив жениться на ней, добавив тем не менее, что их свадьба невозможна еще два-три года, пока он не укрепит свое положение и не станет известным художником. Савара, намереваясь получить дополнительные знания в искусстве, решил пойти в ученики к знаменитому художнику по имени Мёкэй, и, когда все было устроено, он попрощался со своим старым учителем и Кими, пообещав вернуться, как только сделает себе имя и станет великим художником. Два года прошли, а Тэнко и Кими так ничего и не слышали о Савара. Многие из восхищавшихся красотой Кими приходили к ее дяде с предложением жениться, и Тэнко уже размышлял, что же ему делать, когда получил письмо от Мёкэй, в котором было сказано, что Савара хорошо работает, а он желает, чтобы его замечательный ученик женился на его дочери. Тэнко решил, что, может быть, почему-то Савара забыл о Кими и что лучшее, что он может сделать для девушки, — это выдать ее замуж за Ёродзуя, богатого купца, а также выполнить желание Мёкэй и женить Савара на дочери великого художника. Тогда Тэнко позвал Кими и сказал: — Кими, я получил письмо от Мёкэй и боюсь, что оно содержит грустные новости, которые причинят тебе боль. Мёкэй хочет, чтобы Савара женился на его дочери, и я согласен на этот союз. Я уверен, что Савара пренебрег тобой, и, кроме того, хочу, чтобы ты вышла замуж за Ёродзуя, который станет тебе, я уверен, хорошим мужем. Когда Кими услышала эти слова, она горько заплакала и, не сказав ни слова, ушла к себе в комнату. Утром, когда Тэнко вошел в комнату Кими, он обнаружил, что племянница пропала, и за время последовавших за этим продолжительных поисков найти ее не удалось. Когда Мёкэй получил письмо Тэнко, он сказал многообещающему молодому художнику, что хотел бы, чтобы тот женился на его дочери и, таким образом, укрепил семью художников. Но Савара изумился, услышав невероятную новость, и объяснил, что не может принять эту честь и стать его зятем, так как он уже помолвлен с племянницей художника Тэнко. Савара, к сожалению, слишком поздно посылал письма Кими и, не дождавшись ответа, вскоре после смерти Мёкэй, отправился в свой старый дом, к Тэнко. Когда он пришел в маленький дом, где он когда-то получил первые уроки искусства рисования, то с удивлением узнал, что Кими покинула своего старого дядю, и через некоторое время женился на Кику, дочери зажиточного крестьянина. Вскоре после женитьбы Савара некий богатый господин по имени Аки заказал ему нарисовать семь видов острова Кабака-ридзима, что возвышался у золотых гор. Савара сразу же отправился на этот остров и сделал несколько набросков. Когда он рисовал, то встретил на берегу женщину с распущенными волосами, которая была одета в юбку из красной ткани. Она несла в корзине рыбу и, как только увидела Савара, сразу узнала его. Ты Савара, а я Кими, сказала она,с которой ты помолвлен. Письмо о том, что ты женился на дочери Мёкэй, было неправдой, и мое сердце переполняет счастье, так как теперь ничто не мешает нашему союзу. К сожалению, бедная Кими, этого не случится, ответил Савара, я решил, что ты покинула Тэнко и забыла меня, и, поверив, что все это правда, я женился на Кику, дочери крестьянина. Кими, не сказав ни слова, помчалась по берегу и забежала в свою маленькую хижину. Савара следовал за ней, зовя ее по имени снова и снова. Тут он увидел, как Кими берет нож и втыкает его себе в горло, а в следующий момент уже мертвая лежит на земле. Савара плакал и вглядывался в ее неподвижную фигуру. Он увидел красоту Смерти на ее щеке, увидел лучезарное сияние в ее волосах, развеваемых ветром. Кими выглядела такой прекрасной и удивительной в тот момент, что он не выдержал и сделал набросок женщины, которая любила его так сильно и любовь которой закончилась так печально. За линией прилива он похоронил ее, а когда пришел домой, взял этот грубый набросок, нарисовал картину, изображающую Кими, и повесил какэмоно на стену. Кими обретает покой В ту самую ночь он проснулся и обнаружил, что фигура на какэмоно ожила и что Кими с ножом в горле и всклокоченными волосами стоит перед ним. Ночь за ночью она приходила безмолвная, жалкая фигура, пока, наконец, Савара, который не мог больше выносить эти визиты, не отдал какэмоно в храм Кориндзи. Священники храма Кориндзи каждый день молились за душу Кими, и постепенно она обрела покой и более не беспокоила Савара. Танка и хайку Истинный гений нашел воплощение в танка стихотворениях из пяти строк и тридцати одного слога. В танка присутствует недосказанность, и основным выразительным средством служат намеки. Удивительно, что и музыка стиха и чувства вполне умещаются в этой лаконичной форме. Танка — это действительно короткая поэтическая форма, но она последовательно демонстрирует, что короткий фрагмент на самом деле бесконечен: воображение «подхватывает» его и продолжает в тысячах новых строк. Танка это такой же символ Японии, как и гора Фудзи. Все это невозможно понять, если не предположить, что японские поэты обладают утонченным поэтическим талантом. В этом таланте неразрывно соединяются две стороны. Японский поэт должен уметь передать всего в пяти строках легким и изящным языком те идеи, которые ему нужно выразить. Нет сомнений в том, что это ему удается. Эти маленькие стихотворения удивительно характерны для японской культуры, потому что японцы любят все миниатюрное. Та любовь, с которой они вырезают нэцкэ или устраивают крошечный сад размером не больше суповой тарелки, проявления того же тонкого дара. Но есть еще более миниатюрная поэтическая форма. Она называется хайку, и в ней всего семнадцать слогов. Например: «Я увидел бутон, который снова сел на ветку. Смотри-ка! Это была бабочка». В старой Японии бабочки были не просто летающими насекомыми. Появление этого ярко окрашенного существа предвещало прибытие какого-то хорошего друга. Иногда облако бабочек воспринималось как души воинов. «Хякунин-иссю» «Хякунин-иссю» («Сто стихотворений ста поэтов») произведение, которое показывает, насколько древняя японская поэзия зависела от умелого использования омонимов и постоянных эпитетов и эпиграфов. Они использовались не для того, чтобы развеселить и вызвать смех. Целью было создать изобретательный и тонкий «словесный орнамент» и заслужить тем самым признание читателей. Никакой перевод не может передать эту сторону японской поэзии, дать какое-то представление об искусной игре слов: Горный ветер осенью Зовут «бурей». Он уносит тростник и прутья И кружит их над равниной, Чтобы снова рассеять по ней. Изобретательность автора проявилась в том, что яма кадзэ (горный ветер) пишется при помощи двух иероглифов. Если их объединить, получается слово араси «буря». Эта замысловатая игра слов редко употреблялась поэтами классического периода. Когда позже традиция стала снова возрождаться, ее порицали, поскольку считали, что она мешает восприятию самого духа поэзии. Любовная лирика В Японии есть любовная поэзия, но она существенно отличается от того, к чему мы привыкли. Утомительная привычка перечислять достоинства любимой женщины, независимо от того, насколько длинным или коротким получается список, к счастью, совершенно невозможна в танка. В Японии, так же как и в любой другой стране, были поэты, сжигаемые огнем страсти, но в их поэзии этот огонь скорее призрачный, чем человеческий, плотский, он проявляется бережно и утонченно. Что может быть более наивным и одновременно изысканным, чем эта песня «Танец цветов» из провинции Бинго: Если хочешь встретиться со мной, любовь моя, Только мы вдвоем, Приходи к воротам, любовь моя, В солнце или в дождь, И если люди спросят, Скажи, любовь моя, что Ты здесь смотришь на прохожих. Если хочешь встретиться со мной, любовь моя, Только ты и я, Приходи к сосне, любовь моя, Когда небо в облаках и при ясном небе, Стой среди колосков, любовь моя, И если люди спросят, зачем ты здесь, Отвечай, что ты пришла сюда, любовь моя, Чтобы поймать бабочку. Или еще вот это стихотворение, написанное в одиннадцатом веке чиновником Митимаса: Если мы встретимся в укромном месте, Где никто не сможет нас увидеть, Я тихо шепну в твое ухо Эти мои слова Я умираю, моя любовь, за тебя. Эти строки гораздо сложнее и изобретательнее, чем они кажутся на первый взгляд. Они были адресованы даме по имени Масако, и, хотя омои-таэнаму может быть переведено как «я умираю, моя любовь, за тебя», эта фраза также может означать «я забуду о тебе». Можно предположить, что это стихотворение намеренно было написано двусмысленно на тот случай, если бы оно не дошло по назначению и попало в руки дворцовой охраны. Стихи о природе Японские поэты прежде всего певцы природы. Японский гимн в буквальном переводе: «Пусть наш господин император живет тысячи лет, пока маленькие камни не превратятся в гигантские валуны, поросшие изумрудным мхом». Эти слова навеяны древней песней, выражавшей желание, чтобы император, который благодаря своему прямому происхождению от солнца победил смерть, жил и правил страной так долго, как простой смертный себе и представить не может. В Японии скалы и камни наделены символическим значением, которое тесно связано с буддизмом. Они не просто символы устойчивости, но и символы молитвы. Японская поэзия, связанная с природой, особенно прекрасна описания цветущих слив и вишен, лунного света на реке, полета цапли, тихого мелодичного шуршания иголок голубой сосны или белой пены, срывающейся с гребня волны. Холодны, как ветер ранней весной, Леденеющие бутоны, которые еще не раскрылись. Они пока в коричневой броне, в которой спрятано жало, И скрючены голые ветки Такими мне представляются людские сердца! Холодны, как горечь мартовского ветра. Я один, никто ко мне не приходит. Ободрите меня в эти печальные дни. Камо-но Тёмэй Японский отшельник Камо-но Тёмэй жил в маленькой горной хижине далеко от столицы. Там он читал, играл на бива, прогуливался в окрестностях, собирал цветы, фрукты, кленовые листья, которые приносил Будде как подношения. Камоно Тёмэй был настоящим знатоком природы и понимал все ее настроения. Весной он глядел на гирлянды цветов глицинии, которые казались пурпурными облаками. Западный ветер приносил песни птиц, и, когда приходила осень, он смотрел на золотую одежду деревьев, а появление и исчезновение снежных сугробов побуждало его размышлять о постоянно прибывающей и убывающей сумме человеческих грехов в мире. В своей книге «Ходзёки» (Записки из кельи) самой утонченной и загадочной автобиографии, созданной на японском языке, он писал: «Все радости моего бытия концентрируются в изголовье, дающем мне ночной отдых; всю надежду моих дней я нахожу в красотах природы, которые всегда услаждают мой взор». Он так любил природу, что с удовольствием забрал бы все ее краски и запах ее цветов после смерти в потусторонний мир. Он именно это имел в виду, когда писал: Увы! Лунный свет Спрятался за холм В мрак и темноту! О, порадует ли еще когда-нибудь Это сияние мой жаждущий взор! Печаль бытия В японском языке есть выражение «моно но аварэ о сиру» (печаль бытия, бренность бытия), которое, похоже, наиболее точно описывает всю значимость японской поэзии. Между поэтом и сценой, происходящей в природе, о которой он пишет, существует печальное и тесное единство. Снова и снова он говорит, что весна, со всем ее богатством цветения вишен и слив, будет приходить в его страну снова и снова, после того как сам поэт уже давно отправится в мир иной. Почти все японцы, от крестьянина до самого императора, поэты. Они писали стихи, потому что жили поэзией каждый день. Они жили поэзией, и всегда эта поэзия была пронизана тесным единением с природой. Когда в июле наступает праздник Бон, на него приходят многочисленные души поэтов, чтобы увидеть, как снова расцвела Япония, чтобы побродить по старому семейному саду, пройти через красные храмовые тории или облокотиться на каменный фонарь и попить чай в разгар летнего дня, который для них слаще, чем вечная жизнь в потустороннемПоявление госпожи Кагуя Давным-давно жил старый рубщик бамбука, по имени Сануки-но Мияко. Ходил он по горам и долинам, рубил бамбук, мастерил из него разные изделия и продавал. Потому и прозвали его Такэтори тот, кто добывает бамбук. Однажды, срезая своим ножом молодые побеги, внезапно он увидел в глубине бамбуковой чащи странный чудесный свет. Подойдя ближе, старик обнаружил в самом сердце зарослей бамбука маленькую девочку необычайной красоты. Он осторожно поднял маленькое чудесное создание, ростом не больше четырех дюймов, и отнес ее домой к жене. Девочка была такой крошечной, что легко помещалась в корзинке. После этого случая сколько бы раз ни ходил старик Такэтори в лес, всегда находил чудесный бамбук с золотыми монетами внутри. Девочка же, три месяца прожив в их деревне, очень быстро выросла и превратилась во взрослую девушку на выданье. Сделали ей прическу как у взрослой девушки и надели на нее длинное мо. Также дали ей имя Наётакэ-но Кагуя-химэ (Лучезарная Дева Стройная как Бамбук). Когда девушка получила свое имя, состоялся большой пир, в котором принимали участие все соседи. Сватовство знатных женихов К тому времени Кагуя-химэ стала самой красивой девушкой, и сразу же после пира слава о ее красоте облетела всю страну. Женихи собрались у ее дома и бродили вокруг ограды в надежде хоть мельком увидеть чудесную красоту девушки. День и ночь бедные поклонники ожидали ее, но напрасно. Бывшие победнее вскоре поняли, что им не на что надеяться, и разъехались по домам. Но пятеро богатых поклонников не уехали и не оставили своих намерений. Это были принц Курамоти и принц Исицукури, Правый министр Абэ-но Мимурадзи, дайнагон Отомо-но Миюки и тюнагон Исоноками-но Маро. Эти пылкие влюбленные терпели и лед, и снег, и полуденный зной с похвальной стойкостью. Но в конце концов, не выдержав, они обратились к старику Такэтори с просьбой выдать дочь за одного из них. На это старик отвечал, что девушка на самом деле не его дочь, поэтому она вольна в своих желаниях и решениях. Услышав это, женихи разъехались по домам, не оставляя надежды при первом же удобном случае завоевать благосклонность девушки. И даже добрый старик Такэтори начал уговаривать Кагуя-химэ, говоря, что такой красивой девушке должно выйти замуж, а среди пяти уважаемых господ можно выбрать одного достойного. На это мудрая Кагуя-химэ отвечала: Я выйду замуж не раньше, чем буду уверена в любви своего избранника. Ведь если я выйду замуж за человека, чье сердце непостоянно, какая горькая судьба меня ожидает! Уважаемые господа, о которых ты говоришь, без сомненья, достойны, но я не обручусь с мужчиной, пока не испытаю и не узнаю его сердца. В конце концов она решила выйти замуж за того поклонника, который докажет, что он самый достойный. Эта новость сразу же дала надежду пяти великим господам, и в тот же вечер они собрались у ее дома, распевая любовные песни под аккомпанемент флейты и отбивая ритм веерами. Однако лишь старик Такэтори вышел поблагодарить высоких гостей за их пение. Он передал женихам слова Кагуя-химэ: В Индии есть чаша из камня,которую в свое время высек сам великий Будда. Пусть принц Исицукури отправляется туда, добудет и принесет мне эту чашу в подарок. А на горе Хорай, что в Восточном океане, растет дерево, чьи корни из серебра, ствол из золота, а вместо плодов драгоценные жемчужины. Пусть принц Курамоти отправляется к той горе, отломит и принесет мне ветку с того дерева. В Китае есть платье, сотканное из шерсти Огненной мыши. Эту чудесную одежду пусть достанет мне Правый министр Абэ-но Мимурадзи. Дайнагон Отомо пусть достанет мне камень цвета радуги, что прячет свое сияние на шее дракона; а из рук тюнагона Исоноками-но Маро я охотно приму раковину, что приносит ласточка, перелетев через широкую равнину океана, помогает она без мучений детей родить. Чаша Будды Принц Исидзукури, получив задание отправляться в далекую Индию на поиски чаши Будды, решил, что заниматься этим бессмысленно. Пораздумав, он решил подделать чашу. Принц все тщательно и хитро спланировал и позаботился о том, чтобы Кагуя-химэ узнала, что он отправился в путешествие. А на самом деле хитрый поклонник все это время скрывался и через три года в храме на Черной горе в уезде Тоти провинции Ямато, взял первую попавшуюся старую чашу, которая стояла на алтаре перед статуей святого Пиндола. Он завернул чашу в парчу и, украсив подарок веткой цветов, отправил его девушке. Когда Кагуя-химэ стала рассматривать подарок, она обнаружила в нем письмо, которое гласило следующее: Миновал я много Пустынь, и морей, Эту чашу святую… искал, искал, День и ночь с коня не слезал, не слезал, Кровь ланиты мои орошала*. Кагуя-химэ взглянула на чашу, не светит ли она, но не увидела ни малейшего сияния. Тогда она сразу поняла, что эта чаша никогда не принадлежала Будде. Девушка тут же отослала чашу назад, послав вместе с ней такие стихи: Капля одна росы Ярче сияет утром Дивной чаши твоей. Зачем ты ее так долго Искал на Черной горе?* Принц, бросив чашу перед домом девушки, с досадой воскликнул: В сиянье Белой горы Померкла дивная чаша. Я ли виновен в том? Испил я чашу позора, Но не оставил надежды…* Но это последнее стихотворение осталось без ответа, и опечаленный принц отправился восвояси. Жемчужная ветка с горы Хорай Принц Курамоти, так же как и его предшественник, был очень хитрым и тоже распустил слух о том, что уехал в путешествие в далекую Индию в поисках ветки с волшебного дерева. А сам он нанял шестерых известных в стране мастеров златокузнечного дела, спрятал их в доме, в котором находился сам, и приказал им сделать ветку в точности такую, что описала Кагуя-химэ. Когда мастера закончили работу, принц отправился к Кагуя-химэ и преподнес ей драгоценную ветку со следующим стихотворением: Пускай бы вдали от всех Погиб я смертью напрасной В далекой, чужой стороне, Но я бы вовек не вернулся. Без этой ветки жемчужной… * Кагуя-химэ грустно взглянула на сверкающую ветку и, не испытывая никакого интереса, стала слушать безыскусную историю о похождениях принца. Он рассказывал о грозном море, о странных чудовищах, о жутком голоде, болезнях, которые перенес на пути к заветной горе и волшебному дереву. Затем этот бессовестный обманщик перешел к описанию того, как они достигли высокой горы, вздымающейся из моря, как встретили там женщину, несущую серебряный сосуд с водою. На горе, рассказывал он, было много чудесных цветов и деревьев; и ручей цвета радуги желтый, как золото, белый, как серебро, голубой, как драгоценная бирюза; и через этот ручей были переброшены мосты из подводных самоцветов, а рядом росли деревья, увешанные драгоценными камнями. У одного из них я и отломил эту ветку, чтобы привезти ее сюда и подарить несравненной Кагуя-химэ. Кагуя-химэ ничего не оставалось делать, как поверить этой лживой истории, если бы в этот момент не появились шесть мастеров, громко требующих плату за изготовленную ими драгоценную ветку. Уличенный в обмане, принц поспешно покинул дом девушки. А она, не помня себя от радости, щедро вознаградила мастеров. Платье из шерсти Огненной мыши Правый министр Абэ-но Мимурадзи нанял китайского купца по имени Ван Цин, чтобы тот достал ему несгораемое одеяние из шерсти Огненной мыши. Когда корабль купца вернулся из Китая, он привез одеяние, которое уверенный в успехе своего замысла Правый министр Абэ-но Мимурадзи так сильно хотел получить. Платье из шерсти Огненной мыши покоилось в ларце. Оно было цвета морской волны, кончики ворсинок золотые настоящее сокровище небывалой красоты, которой можно восхищаться даже больше, чем его стойкостью к пламени огня. Не сомневаясь в успехе своего сватовства, веселый, он отправился вручать подарок Кагуя-химэ, сопроводив его следующими строками: Страшился я, что в огне Любви моей безграничной Сгорит этот дивный наряд, Но вот он, прими его! Он отблеском пламени блещет…* Когда Правый министр Абэ-но Мимурадзи преподнес свой подарок Кагуя-химэ, она сказала старику Такэтори: Если это одеяние ты бросишь в огонь и оно не загорится, я ни секунды не буду медлить и соглашусь на предложение этого господина. Развели огонь, бросили в него платье, где оно моментально и сгорело. Когда Правый министр увидел это, лицо его позеленело, как трава, и он долго стоял в немом удивлении. Но Кагуяхимэ, втайне обрадовавшись, вернула ларец со следующим стихотворением: Ведь знал же ты наперед, Что в пламени без остатка Сгорит этот дивный наряд. Зачем же, скажи, так долго Питал ты огонь любви

Драгоценный камень на шее дракона Дайнагон Отомо-но Миюки вернулся в свой дом, собрал слуг и приказал им принести ему как можно скорей драгоценный камень дракона. Подумав и все взвесив, слуги решили не выполнять странный приказ своего господина. А он тем временем был так уверен в успехе этого предприятия, что решил пока украсить свой дом. Все покои завесили парчовыми тканями, расписанными искусными художниками. Стены дворца покрыли лаком, золотыми и серебряными узорами, а кровлю украсили разноцветной бахромой. Вдобавок всех своих жен и наложниц дайнагон выгнал из дома прочь. Спустя какое-то время дайнагон, который уже не в силах был ждать появления своих слуг, отправился в гавань Нанива и спросил рыбаков, брал ли кто-нибудь из его слуг лодку, чтобы на ней отправиться на поиски дракона. Рыбаки отвечали, что никто из его людей не приходил сюда, и он, очень недовольный этими новостями, сам сел в лодку и в сопровождении проводника отправился в путь. Так случилось, что Бог Грома в то время был зол, и потому море очень взволновалось. Спустя несколько дней шторм стал таким сильным, что грозил вскоре потопить лодку. Сопровождающий дайнагона рискнул заметить: Сильный ветер, высокие волны и раскаты грома это все знаки гнева Бога Грома, которого мой хозяин, по-видимому, разозлил, собираясь вытащить дракона из глубин и отнять у него драгоценный камень. Из-за дракона разыгрался этот шторм, и было бы неплохо моему господину помолиться. А поскольку дайнагон тоже не на шутку был испуган, нет ничего удивительного в том, что он с готовностью согласился последовать совету своего проводника. Он помолился никак не меньше тысячи раз, каясь в своем глупом желании сразить дракона и смиренно обещая оставить повелителя глубин в покое. Шторм утих, и тучи растаяли, но ветер все еще оставался таким же сильным, как и раньше. Сопровождающий сказал, однако, своему господину, что ветер правильный и дует прямо в сторону их дома. Наконец они достигли побережья Акаси, в провинции Харима. Но дайнагон, все еще больной и сильно напуганный, решил, что они приплыли в какую-то дикую землю, улегся в лодке, жалобно стеная и отказываясь выйти даже тогда, когда правитель этого края сам вышел поприветствовать его. Когда наконец дайнагон понял, что они пристали вовсе не к дикой земле, он сошел на берег. Нет ничего удивительного в том, что его появление вызвало улыбку на лице правителя — это был жалко выглядящий и весьма расстроенный господин, продрогший до костей, с распухшим животом и глазами, тусклыми, как две терновые ягоды. Наконец дайнагона доставили в паланкине домой. Когда его принесли, хитрые слуги смиренно рассказали свои истории о том, как они потерпели неудачу в охоте на дракона. На что дайнагон им отвечал: Вы правильно сделали, что вернулись с пустыми руками. Дракон этот, без сомнения, дружен с самим Богом Грома, и кто бы ни решил наложить руки на драгоценный камень, что покоится на шее дракона, подвергает себя большому риску. Сам я тяжело перенес тяготы моего путешествия, и перенес их зря, не получив за это никакой награды. Кагуя-химэ похищает души мужчин и разрушает их тела, а раз так, никогда больше я не посещу ее дом и никогда не прикажу это вам. В заключение можно сказать, что, когда жены и наложницы услышали о приключениях своего господина, они смеялись, пока не заболели бока, а разноцветную бахрому, которой он приказал украсить кровлю своего дворца, растащили вороны, нить за нитью, чтобы выстлать ею гнезда. Раковина ласточки Достаточно сказать, что история тюнагона Исоноками-но Маро тоже тривиальная и что поиски целебной раковины ласточки, как и поиски его предшественников, оказались тщетными. Сватовство микадо К тому времени слава о красоте Кагуя-химэ достигла двора и самого микадо, которому очень хотелось взглянуть на нее. Как-то раз призвал он к себе старшую придворную даму по имени Накатоми-но Фусако, чтобы та пошла и посмотрела на дочь старика Такэтори, а затем доложила ему, правду ли гласит молва. Однако, когда Фусако добралась до дома старика Такэтори, Кагуя-химэ отказалась видеться с ней. Так что придворной даме пришлось вернуться ко двору и доложить об этом микадо. Тогда микадо послал за стариком Такэтори и приказал тому привести Кагуя-химэ ко двору, чтобы он смог, наконец, ее увидеть, и добавил: А если уговоришь Кагуя-химэ пойти на службу во дворец, будешь носить головной убор чиновника пятого ранга. У старика Такэтори было очень доброе сердце, и он лишь мягко журил дочь за такое странное поведение. И хотя ему хотелось почестей двора и, возможно, в глубине души он мечтал о ранге, нужно сказать, что в первую очередь он помнил о своем долге отца. Вернувшись домой, он обсудил все с Кагуя-химэ, и та ответила ему, что если ей и придется идти ко двору микадо, то это неминуемо приведет ее к смерти. И добавила: Цена ранга благородства моего отца смерть его ребенка. Старика очень поразили ее слова, и он опять отправился ко двору, где смиренно и поведал решение дочери. Микадо, не привыкший к отказам, задумал хитрый план. Он приказал организовать охоту, но таким образом, чтобы он мог появиться около дома старика Такэтори и, по возможности, увидеть девушку, которой безразличны желания императора. В день, когда состоялась охота, микадо неожиданно вошел в дом старика. Не успел он это сделать, как удивился странному свету, исходящему из комнаты. А внутри была не кто иная, как Кагуя-химэ. Микадо подошел и дотронулся до рукава девушки, которым она быстро прикрыла лицо. Хотя она и быстро это сделала, он успел мельком заметить потрясающую красоту девушки. Впечатленный божественной красотой и не обращая внимания на ее протесты, он приказал подать паланкин. Но когда его принесли, Кагуя-химэ внезапно исчезла. Император, поняв, что имеет дело с бессмертной девушкой, воскликнул: Все будет так, как ты пожелаешь, девушка; но умоляю, прими свой обычный облик, чтобы можно было опять наслаждаться твоей красотой. И тогда Кагуя-химэ появилась опять. Когда микадо уже собирался уходить, он сложил следующий стих: Миг расставанья настал, Но я в нерешимости медлю… Ах, чувствую, ноги мои Воле моей непокорны, Как и ты, Кагуя-химэ! * Кагуя-химэ ответила на это так: Под бедною сельской кровлей, Поросшей дикой травой, Прошли мои ранние годы. Не манит сердце меня В высокий царский чертог*. Небесное одеяние из перьев На третий год после охоты микадо, весною, все заметили, что Кагуя-химэ стала подолгу смотреть на луну. На седьмой месяц, когда сияла полная луна, печаль Кагуя-химэ стала еще глубже, и ее плач встревожил девушек, прислуживающих ей. В конце концов, они пришли к старику Такэтори и сказали: Долго смотрела Кагуя-химэ на луну, прибывала луна, и увеличивалась ее печаль, и скорбь ее ничем не прогнать, горько плачет она и причитает; потому мы пришли просить вас поговорить с ней. Старик попросил дочь поведать ему о причине своей печали. В ответ он услышал, что вид луны напоминает ей о несчастье мира. На восьмой месяц Кагуя-химэ поведала своим служанкам, что она необычная смертная, и что местом ее рождения была столица Лунной Страны, и наступает то время, когда ей нужно покинуть этот мир и вернуться домой. Не только у старика Такэтори разрывалось сердце от скорой разлуки, микадо тоже был весьма обеспокоен, когда прослышал об ожидаемом отбытии Кагуя-химэ. Императору сообщили, что, когда будет следующее полнолуние, несколько лунных жителей спустятся вниз с сияющего лика, чтобы забрать прекрасную девушку с собой обратно. Микадо приказал, чтобы отряд вооруженных воинов расположился рядом с домом старика и в случае нужды стрелами встретил бы посланников с Луны, которые так стремятся забрать Кагуя-химэ. Старик Такэтори действительно поверил, что с такой охраной им нечего страшиться гостей с Луны. Но Кагуя-химэ попыталась разубедить своего приемного отца, говоря: Вы не сможете помешать людям из волшебной страны, ваши стрелы не повредят им, и не защититься вам от них, так как любая дверь легко откроется при их приближении, и доблесть вам не поможет, не настолько у вас стойкие сердца, чтобы сражаться с ними, когда они придут. Эти слова очень разозлили старика. Он заявил, что его ногти станут когтями и что он полностью уничтожит этих наглых пришельцев с Луны. Итак, воины императора окружили дом и расположились на крыше. Ночь медленно тянулась. В час Мыши сияние, затмевающее свет луны и звезд, осветило все вокруг. Яркий свет не пропадал, и появилось странное облако облако, на котором были люди с Луны. Оно медленно спускалось, пока не коснулось земли, затем лунные люди на нем построились. Воины императора, увидев пришельцев, потеряли всякую охоту сражаться. Но кое-кто из них нашел в себе достаточно храбрости натянуть луки и пустить свои стрелы. Однако все стрелы отвело в сторону. На облаке покоилась летучая колесница, украшенная навесом из чудеснейшего тончайшего шелка, и из этой колесницы прозвучал громкий голос: Иди прямо сюда, Сануки-но Мияко! Старик Такэтори на трясущихся ногах шагнул вперед и упал ничком, почти без памяти. Гость из лунной страны сказал ему: Ты глупец! Тебе была дарована возможность на краткий срок приютить у себя Кагуя-химэ, которая совершила грех в прежней жизни, во искупление которого была обречена некоторое время жить в доме такого человека, как ты. За это ты постоянно находил золото. Теперь же она полностью искупила свой грех и должна вернуться на Небо! Колесница взлетела с облака и опустилась до уровня крыши. Опять тот же голос крикнул: Эй, Кагуя-химэ! Ты не можешь больше задерживаться на этой жалкой Земле! Тут же накрепко запертые двери распахнулись сами собой, не устояв перед силой людей с Луны, и появилась Кагуя-химэ, окруженная служанками. Кагуя-химэ перед своим отбытием тепло простилась с плачущим стариком Такэтори и дала ему свиток со следующими словами: «Если бы я родилась на Земле, никогда бы я не покинула ее, пока не пришло бы время моему отцу покинуть ее. Но сейчас должна я первой отправиться за пределы этого мира, хотя это и против моего желания. Я оставляю здесь на память мою шелковую накидку, и, когда Луна будет ясной, пусть мой отец посмотрит на нее. Теперь глаза мои в последний раз взглянут на тебя, отец, и я должна отправляться на небо, с которого в свое время была сослана на Землю». Люди с Луны принесли с собой в ларце небесное одеяние из птичьих перьев[20] и несколько капель эликсира жизни. Один из них сказал Кагуя-химэ: Выпей, прошу тебя, этот эликсир, чтобы очистить свой дух от грязи этого жалкого мира. Кагуя-химэ, выпив эликсир, уже хотела укутаться в накидку, которую оставила на память старику Такэтори, но один из лунных людей помешал ей. Он предложил ей одеть небесное одеяние из птичьих перьев, но Кагуя-химэ попросила: О, погодите хоть немного! Я знаю, что ваше одеяние тотчас изменит мое сердце, а я все еще хочу кое-что сказать тем, кого покидаю. И она написала следующие строки микадо: «Микадо изволил выслать большое войско, чтобы защитить меня от посланцев неба, но это не помогло, и сейчас, как ни тяжело на душе, должно мне отправиться с теми, кто пришел за мной. Мне не было позволено служить Вам только потому, что я существо из другого мира. И поэтому пришлось мне жить с болью в сердце. Возможно, Вы могли решить, что воля Ваша не была понята и была отвергнута мной, и потому думаете Вы обо мне теперь как о невоспитанной девушке, которая недостойна Вас. Но все же я смиренно кладу это письмо к Вашим ногам. А теперь должно мне облачиться в небесное одеяние и скорбно проститься со своим господином». Вложив это послание вместе с бамбуковой трубкой, наполненной эликсиром жизни, в руку начальника стражи, она позволила накинуть на себя небесное одеяние из птичьих перьев, и в тот же миг все воспоминания ее о земной жизни исчезли. Затем Кагуя-химэ, окруженная посланниками Луны, села в небесную колесницу, которая стремительно понеслась в небеса, пока не пропала из виду. Горе старика Такэтори и микадо не знало границ. Позднее микадо созвал совет из высших сановников и министров и спросил, какая из гор на земле самая высокая. Один из советников сказал: В провинции Суруга есть гора, которая возвышается к небу гораздо ближе, чем все другие горы земли. И тогда микадо сложил следующий стих: Не встретиться нам вновь! К чему мне жить на свете? Погас твой дивный свет. Увы, напрасный дар Бессмертия напиток*. И после этого послание, написанное Кагуя-химэ, вместе с эликсиром было отдано человеку по имени Цуки-но Ивакаса, что значит Скала в Сиянии Луны, который в сопровождении множества воинов отправился на вершину самой высокой горы в провинции Суруга и, стоя на самой высокой вершине, сжег послание вместе с эликсиром жизни. И тогда Цуки-но Ивакаса смиренно выслушал повеление микадо и, взяв с собой отряд воинов, взобрался на гору и сделал то, что ему было приказано. И именно с тех пор имя Фудзияма (Бессмертная гора) было дано той горе, и люди говорят, что дым того костра все еще струится с самой высокой вершины, чтобы смешаться с облаками. Платье из птичьих перьев О волшебные напевы, которым мы восхищенно внимаем! Фея поет, и в облачных сферах Сливаются в гармонии звуки ангельской лютни, Кимвал и сладкозвучных серебряных флейт. И песня летит с небес, сияющих пурпурным цветом Так же, как западный склон Сомэиро, Когда он расцвечен лучами закатного солнца, в то время как лазурные волны Омывают поросшие соснами берега островов. Со склонов Юкисима прекрасный ветер Срывает цветы. И этот волшебный вид, Эти белоснежные крылья, трепещущие в сиянии света, Наполняют душу изумлением и восторгом

Стояла весна, и вдоль поросшего соснами берега Мио разносилось птичье пение и щебет. Синее море сверкало под лучами весеннего солнца, и рыбак Хаируко присел на берегу, чтобы полюбоваться прекрасным видом. Вдруг он заметил на ветвях сосны красивое платье из белоснежных птичьих перьев.

Но только Хаируко хотел снять его с дерева, как увидел прекрасную девушку, идущую к нему со стороны моря. Девушка попросила рыбака вернуть ей ее платье.

Хаируко с восхищением посмотрел на девушку и сказал:

 Я нашел это платье и оставлю его себе, потому что такая чудесная вещь станет достойна того, чтобы поместить ее в сокровищницу Японии. Нет, я не могу отдать тебе это платье.
СЕКУ НИХОНГИ
О!  трогательно заплакала девушка.  Я не смогу взлететь и подняться в небо без моего платья из птичьих перьев. И если ты не согласишься отдать его мне, я никогда не смогу вернуться к себе домой, на небеса. О добрый рыбак, умоляю, верни мое платьеНо рыбак был, видно, жестокосердным человеком, и его не тронули слезы девушки.

 Чем больше ты умоляешь, сказал он,  тем больше я утверждаюсь в своем решении оставить себе мою находку.

Вот как ответила рыбаку девушка:

Не говори так, добрый мой рыбак, не говори!
Не знаешь ты, что я, как несчастная птичка
Со сломанным крылом, ищу, но тщеты поиски мои.
Ищу мои похищенные крылья, чтобы подняться в синие небесные просторы.
Девушка так долго умоляла рыбака, что сердце его немного смягчилось.

Я верну твое платье,  сказал рыбак,  если ты прямо сейчас станцуешь для меня.

И девушка ответила:

 Я буду танцевать для тебя  танец, от которого движется даже Лунный Дворец, так что любой смертный может постичь его тайну. Но я не могу танцевать без моего платья из птичьих перьев.

Нет уж,  сказал рыбак с подозрением,  как только я отдам тебе платье, ты сразу улетишь!

Услышав эти слова, девушка очень рассердилась.

 Слово смертных людей можно нарушить,  сказала она.  Но небесные существа не знают обмана.

Эти слова пристыдили рыбака, и он без дальнейших споров отдал девушке ее платье из птичьих перьев.

Песня Лунной Девы

Когда девушка надела свое белоснежное одеяние, она ударила по струнам и начала танцевать. Она танцевала, играла и пела о странных и прекрасных вещах, о своем далеком доме на Луне. Девушка пела об огромном Лунном Дворце, где правят тридцать королей: пятнадцать в белых одеждах  они приходят к власти в полнолуние и пятнадцать в черных одеждах  их черед править, когда Луна идет на убыль. Своим танцем и песней девушка благословила Японию: «Пусть цветущей и урожайной будет эта земля!»

Недолго рыбак наслаждался чудесным танцем Лунной Девушки, потому что вскоре ее маленькие ножки перестали касаться прибрежного песка. Она поднялась в воздух, и ее белоснежное платье мерцало на фоне зеленых сосен и синего неба. Она поднималась все выше и выше, продолжая петь, над вершинами гор, высоко-высоко в небо  туда, где стоит чудесный Лунный Дворец, пока, наконец, не затихла волшебная песня.

Дева Унаи

Девушка по имени Унаи жила со своими родителями в деревне Асиноя. Она была очень красива, и так случилось, что у нее было два пылких и настойчивых поклонника  Мубара, что был жителем той же деревни, и Тину, который пришел из Идзуми. Эти два поклонника вполне могли оказаться близнецами из-за сходства во всем: в возрасте, лице, фигуре и росте. К несчастью, они оба любили девушку с одинаковой страстью, так что и здесь было невозможно различить их. Они делали одинаковые подарки, не было разницы и в манере ухаживать.

Между тем у Унаи было тяжело на сердце. Она не принимала даров ни от Мубара, ни от Тину и расстраивалась, видя их стоящими с пылким выражением чувств у ворот ее дома месяц за месяцем.

Родители девушки Унаи не одобряли ее поведения и сказали ей:

Печально для нас видеть твою беззаботность, постоянно повергающую других в скорбь. Если ты выберешь одного из них, в скором времени любовь другого угаснет.

Эти разумные слова не принесли ни утешения, ни помощи бедной девушке  она не могла сделать выбор, поэтому ее родители послали за влюбленными, объяснили сложившуюся ситуацию и решили, что кто застрелит водяную птицу, плавающую в реке Икута, которая течет рядом с домом, тот и женится на их дочери.

Влюбленные обрадовались такому решению, им с нетерпением хотелось покончить с такой жестокой неопределенностью. В одно мгновение они натянули тетиву своих луков, и их стрелы одновременно попали в птицу: одна стрела  в голову, другая — в хвост, так что опять никто не смог стать лучше другого. Когда Унаи увидела, какой безнадежной оказалась вся эта затея, она воскликнула:

 Достаточно, достаточно! Стремительно текущая волна освободит мою душу от долгой неспокойной борьбы; люди называют красивую реку Сэцу рекой жизни, но в этой реке будет Могила Девы!

С этими словами она бросилась вниз, в волны.

Родители девушки, видевшие эту страшную сцену, закричали, а преданные поклонники прыгнули в реку. Один крепко схватился за ступню Унаи, а другой  за ее руку, но все трое утонули. В положенное время Унаи была похоронена со своими поклонниками на другом берегу реки, и с того времени это место стало известно как Могила Девы. В могилу Мубара был положен лук, колчан и длинный меч; но в могилу Тину не положили ничего.

Некоторое время спустя одному страннику случилось проходить ночью поблизости от их могилы, и неожиданно он услышал звуки битвы. Он послал своих приближенных узнать, в чем дело, но они вернулись к нему, не услышав и не увидев ничего необычного. Размышляя о любовной истории девы Унаи, странник стал засыпать. Не успел он заснуть, как увидел перед собой стоящего на коленях окровавленного юношу, который сказал ему, что измучен преследованиями врага, и умолял одолжить ему меч.

Странник с неохотой согласился. Когда он проснулся, то подумал, что это был сон; но это оказалась не просто фантазия ночи, потому что не было не только меча, но он слышал поблизости и звуки битвы. Затем лязг оружия утих, и опять окровавленный человек предстал перед ним и произнес:

 Благодаря твоей благородной помощи я убил врага, что преследовал меня на протяжении долгих лет.

Теперь мы можем убедиться, что в мире духов Тину сражался и убил своего противника и после многих лет горькой ревности и соперничества он наконец смог назвать деву Унаи своей.

Могила Девы Унаи

Я стою у могилы, где похоронена
Дева Унаи,
К которой былые победители сватались
Так ревниво.
Рассказ ее
Следует передавать через года,
Чтобы даже еще не родившийся смог полюбить ее
И думал о днях давних.
Рядом с мощеной дорогой
Они складывали вверх высоко валуны;
Пока облака, которые скрыли нас,
Не пропадут в небе.
Может, паломник вдоль мощеной дороги
Забудет повернуться в сторону,
И луна над Могилой Девы;
И деревенский народ рядом.
Никогда не прекратится их горький плач
Подле ее надгробного камня;
И годы повторяют ее историю
И оплакивают гибель Девы.
Пока, наконец, я стою, смотря
На могилу, где она лежит глубоко,
И размышляю с невыразимой печалью
О старых днях, давно прошедших.
Дева из Кацусика

Где в далекой восточной земле петух
Первый кукарекает на рассвете,
Люди все еще хранят рассказ
О днях давно ушедших.
Они рассказывают о Деве из Кацусика,
Чей кушак синий,
Но платье из домашней пряжи
И юбка из грубого материала за пределами деревни видны;
Чья ступня не знает обуви,
Расческа не проходила через ее волосы;
Все знатные особы в платьях с узорами
Не смогут никогда сравниться
С этим дорогим ребенком, чья улыбка 
Как цветы весны,
В красоте совершенной и завершенной,
Как полное лунное кольцо.
И как летние месяцы, которые летят
К пламени такому яркому,
Или как лодки, которые ищут берег,
Когда приходят тени ночи,
Так пришли поклонники; но она спросила:
«Почему берете меня себе в жены?
Вполне хорошо я знаю смиренную долю,
Я знаю, как коротка моя жизнь».
Так что, где порывистые большие волны бьются
О шумный берег,
Имеет нежная Дева из Кацусика
Свой дом навсегда.
Да! Эта история о давно прошедших днях;
Но, слушая песню,
Кажется, что я смотрел
На ее лицо не далее как вчера.
Дева с Деревянной Чашей на Голове

В древние времена жила чета стариков со своим единственным ребенком, девушкой замечательной красоты и очарования. Когда старик заболел и умер, его жену стало все более и более беспокоить будущее дочери. Однажды она позвала дочь и сказала:

Дочь моя, твой отец лежит на кладбище, и я, будучи старой и немощной, должна скоро последовать за ним. Мысль оставить тебя одну беспокоит меня, потому что ты красива, а красота есть соблазн для мужчин. Чистота белого цветка может не остановить их от обмана и грязи. Мое дитя, твое лицо слишком прекрасно. Оно должно быть спрятано от глаза мужчин, и тогда оно не приведет тебя к падению, и твоя простая жизнь не превратится в позор.

Сказав это, она поместила на голову девушки небольшую лакированную чашу так, что та наполовину закрыла ее прекрасное лицо.
 Всегда носи ее, крошка, сказала мать, она защитит тебя, когда я уйду в мир иной

СЁКУ НИХОНГИ

СЕКУ НИХОНГИ

Создайте свой веб-сайт или интернет-магазин с Mozello.